80 процентов россиянок так или иначе сталкивались в семье с психологическим насилием. О нем, как правило, не знают родственники и друзья, а порой не догадывается и сама жертва. Но именно психологическое преследование очень часто приводит уже к физическим расправам. Как распознать тирана и деспота и можно ли его вылечить? На вопросы [Б]езопасности ответила психотерапевт Яна Лейкина.

 

 

Чаще всего насильником становится мужчина. Почему?

 

Это связано с восточной парадигмой сознания, которое до сих пор бытует в нашем обществе. Когда женщина является собственностью мужчины, когда она принадлежит ему, естественно, мужчина имеет больше прав. Кроме того, сама ситуация социальной нестабильности, экономического кризиса способствует тому, что в обществе нарастает агрессия. И эта агрессия каскадируется от более сильного к менее сильному. Конечно, мужчина сильнее, поэтому он проявляет агрессию по отношению к женщине, к детям, к домашним животным чаще, чем это происходит в обратную сторону. Хотя, конечно, бывают и такие случаи.

 

Как распознать психологического насильника?

 

Психологическое насилие проявляется в словесной агрессии: это всевозможные обидные высказывания в адрес женщины, это унижение ее на людях и наедине, презрение. Когда мужчина при каждом удобном случае начинает обесценивать женщину, ее внешность, ее родственников. Это насмешки, издевательства, оскорбления, это высокомерный и приказной тон, постоянные критика и запугивание. Мужчина-насильник любит запугивать детьми, говоря о том, что женщина – плохая мать, что при разводе она не получит права видеться с детьми. Кроме того, сильная необоснованная ревность. Мужчины-насильники не очень понимают разницу между любовью и ненавистью, любовью и ревностью. И вот для женщины такая необоснованная и очень сильная ревность иногда может выглядеть комплементарно, «он так меня любит, что ревнует». Очень явный признак, когда мужчина начинает ограничивать свою спутницу жизни: запрещает встречаться с подругами или посещать родственников. Я знаю случай, когда мужчина запрещает в вечернее время женщине пользоваться телефоном и компьютером.

 

 

Сигналом можно считать стремление мужчины к тотальному контролю: постоянно звонит, спрашивает, где женщина находится, начинает проверять телефоны. Как пример – в фильме «Москва слезам не верит» появляется Гоша. Вроде такой замечательный идеальный герой, но он исчезает, поняв, что у женщины выше статус, и говорит: «Я буду принимать решение на том простом основании, что я мужчина». Если мужчина не ведет диалог, если он изначально заявляет свое особое положение – это для женщины сигнал.

 

То есть, если бы фильм имел продолжение, герой Баталова превратился в психологического насильника?

 

Я думаю, что да. Но может, это было бы в такой форме, которая устраивала бы нашу героиню, потому что у наших женщин тоже есть склонность периодически быть жертвой. Есть женщины, для которых проявление вот этого психологического насилия во многом является игрой. На Руси всегда говорили: «Бьет – значит любит».

 

То есть все-таки есть определенный тип женщин, которые интуитивно ищут тирана?

 

Нет, попасть может любая женщина, в конечном счете сердцу не прикажешь. Но если женщина узнает, что мужчину обвиняют в насилии предыдущие партнерши, ни в коем случае себе не говорить, что на него наговаривают. В 90 процентах случаев это реальный факт.

 

 

Можно ли определить деспота по внешним признакам, поведению?

 

Внешне они часто выглядят довольно привлекательными людьми. Они могут производить хорошее впечатление. При других людях они уважительны, очень нежны. Иногда окружающие даже представить не могут, что такой обаятельный милый человек проявляет домашнее насилие. Они склонны к тому, чтобы лгать очень убедительно, манипулировать мнением окружающих, и никому не приходит в голову сомневаться в их словах. У окружающих складывается мнение, если такой милый человек так относится к своей жене, то, наверное, она чем-то спровоцировала его, что называется «сама виновата».

 

Есть такой замечательный психолог Ленор Уокер, которая сформулировала теорию трех фаз:

 

- первая фаза – это когда напряжение начинается, когда мужчина начинает придираться к женщине по любому поводу. На этой стадии жертва начинает искать какие-то объективные причины, почему насильник ведет себя таким образом;

 

- стадия самого насилия, она может длиться от 2 до 24 часов. Яркая агрессия, которая может проявляться эмоциональными всплесками, физическим воздействием;

 

- «медовый месяц». Агрессор пытается всячески замолить свою вину. В этот момент мужчина может сказочно преобразиться: он просит прощения, клянется, что больше никогда этого не совершит, что он был ни в себе, пытается подкупить женщину подарками, совершенно замечательный секс происходит после вот такого агрессивного поведения. И тут появляется надежда, что все изменится. Ошибочная надежда. Женщина начинает чувствовать себя виноватой.

 

То есть горбатого могила исправит? Нет методов лечения?

 

В некоторых странах есть общества людей, склонных к насилию. Они объединяются в группы и стремятся понять причины агрессии и научиться ее контролировать. Но жена сама не может вылечить своего мужа: она может повлиять на него, только меняя свое отношение. Вот если женщина найдет в себе мужество попросить о помощи, обратиться к специалисту, наблюдать за теми изменениями, которые с ней происходят, тогда есть вероятность косвенно изменить роль мужчины. Если женщина будет оставаться в роли жертвы, то мужчина-насильник обязательно возьмет на себя роль преследователя.

 

Родственники или друзья могут помочь? Обычно ведь существуют два полярных мнения: «девчонку нужно спасать» и «сами разберутся».

 

Как только появляется третье лицо, формируется устойчивый треугольник: жертва, преследователь, спасатель. Возникает созависимость, из которой очень сложно выбраться. И если женщину начинает спасатель опекать, то она ответственность начинает перекладывать на спасателя, тем самым еще больше распаляя преследователя. Мама, например, говорит такой женщине: «Собирайся, переезжай ко мне, нечего с ним жить». Женщина от мамы такой совет не принимает и начинает оправдывать мужа в глазах матери. Такая игра, которая, как правило, не имеет выхода. Поэтому, безусловно, такой женщине помощь надо оказывать, но только по ее запросу.

 

#Янебоюсьсказать – акция в социальных сетях, где женщины рассказывали свои истории и психологического, и физического насилия. Как вам кажется, почему так много было критиков?

 

Мне, откровенно говоря, грустно, что женщины прибегли к флешмобу, потому что они не видят других способов избавиться от этой боли. Безусловно, многие почувствовали облегчение, осознав вот это единство, поддержку подруг по несчастью. Но мне бы хотелось, чтобы были более социальные формы помощи таким женщинам. Потому что пока у нас будет царить убеждение «сама виновата», то, конечно, женщинам трудно надеяться даже на психологическую поддержку.

 

А что касается критики... В этот процесс вовлечено огромное количество людей. Так или иначе большинство населения имеет опыт насилия или генетическую память, связанную с насилием. Люди защищаются такой реакцией. Если каждая вторая женщина так или иначе связана с насилием, значит, с ним связан и каждый второй мужчина. Людям неприятно в этом признаваться, и они начинают перекладывать вину на жертв. Плюс очень яростно обвиняли те женщины, у которых очень горький, трагический опыт, но которые не могут об этом опыте заявить.